Еще несколько соображений в связи с просмотренными мероприятиями.
О новом экономическом мышлении как средстве преодоления ньютоновской традиции в экономической науке. В качестве примера такой традиции можно использовать цитату из воспоминаний Исайи Берлина о встречах с советскими писателями в 1945 и 1956 годах: "... жена одного советского писателя и в прошлом секретарша Ленина возразила мне: "Мы живем в обществе, построенном по законам науки. Разве можно говорить о свободе мышления, например, в области физики? Ведь только сумасшедшие и невежественные люди отрицают законы движения..."" Альберт Эйнштейн и Макс Планк были как раз теми сумасшедшими и невежественными людьми, оспорившими ньютоновские законы движения. Наглядно это можно продемонстрировать на примере постулата квантовой механики о том, что наблюдатель оказывает влияние на наблюдаемый объект. Для экономической теории модификация данного постулата может быть следующая: результаты наблюдения определяют интересы и идеи, под влиянием которых находится наблюдатель, результаты наблюдений меняют сам объект наблюдения. То есть, целью научного исследования не может быть прогнозирование будущих событий. Можно также провести параллель между homo economicus в экономической науке и идеей абсолютного пространства и времени, используемой ньютоновской физикой. Важным для преодоления ньютоновской традиции в экономической науке является тот факт, что идеи, легшие в основу теории относительности и квантовой механики, были сформулированы еще Беркли, современником Ньютона. Но тогда они не были восприняты научным сообществом. Потребовалось 150 лет для того, чтобы Мах смог вернуться к ним снова. Данный факт служит доказательством высказанной в статье "Альберт Эйнштейн" идеи о том, что новое экономическое мышление ждет долгий и тернистый путь.
Уже после написания этих строк я обнаружил на сайте информацию о панельной сессии в рамках конференции в Гонконге, посвященную интерсубъективности. Именно об интерсубьективности я подумал, слушая рассуждения Джозефа Стиглица о дихотомии между микро- и макроэкономикой. Здесь также упомянули Вальраса как первого ученого, использовавшего ньютоновскую механику в качестве образца для разработки экономического метода. И я полностью согласен с идеей о том, что кейнсианская революция, на самом деле, не была уж так революционна. Кейнс остался ограничен рамками математического метода. Это ограничение можно описать с помощью анекдота. Один господин что-то ищет ночью под фонарем. Прохожий его спрашивает "Что вы ищете?". "Кошелек". "Вы его здесь потеряли?" "Нет, но здесь удобней искать". Экономисты разрабатывают только те гипотезы, которые поддаются математизации. Математика - тот самый фонарь, под которым они все время околачиваются. Но "... "релятивности" и "корреляты" имения-дела с его для-того-чтобы, ради-чего, с-чем противятся по своему феноменальному содержанию всякой математической функционализации..." (М.Хайдеггер, "Бытие и время") Так, например, в качестве причины успешного развития немецкой экономики и низкой безработицы называют систему образования, ориентированную на подготовку именно тех специалистов, которые на данный момент необходимы. Как данный факт можно оформить в формулы? С другой стороны, те, кто сейчас требует отмены режима экономии, приводят в качестве примера Испанию, Грецию, Португалию, но ничего не говорят о Германии. Почему здесь нет необходимости заливать экономический пожар десятками и сотнями миллиардов? Что это за математические модели, работающие в отдельно взятой стране? Где же тогда всеобщая объективность математического метода?
Еще одна популярная среди современных экономистов идея Кейнса, которая также является продуктом математизации экономики, - в длинном периоде мы все покойники. Данный постулат может легко потягаться с принципом Людовика XV "после нас хоть потоп". В статье "О русской литературе" я утверждал, что ее расцвет связан с прорубленным за сто лет до этого Петром Первым окном в Европу, а сегодня Россия пожинает плоды геноцида против представителей европейской культуры в начале и середине прошлого века. Проблема современных экономистов не только в том, что они обращают внимание исключительно на явления, поддающиеся математизации, но еще и в том, что они это делают в краткосрочном периоде. В результате причиной явлений у них оказывается тот самый петух Пола Хейне, кукарекающий перед восходом солнца. Эта проблема также не осталась незамеченной на конференции в Гонконге. Нил Фергюсон на сессии "Capitalism and the rule of law" говорил о социальном договоре между поколениями. Нарушением такого договора являются огромные долги, накопленные современным западным обществом и ложащиеся на плечи будущих поколений. Еще один важный нюанс - популизм в политике, обещание сиюминутных благ без заботы о том, "за чей счет банкет".
Что касается темы самой сессии, то в статье "Фрайбургская школа" я уже приводил цитату Вальтера Ойкена: "... с течением времени влияние мышления категориями правового государства стало настолько сильным, что оно начало формировать государственную и позитивно-правовую реальность. Фактически это влияние превратилось в силу, устанавливающую порядок." Сегодня в западном обществе происходит обратный процесс, который можно назвать "эффект MBA". Его хорошо описал Satyajith Das . Так называемая финансовая элита сегодня - умные, но ограниченные люди ("Вы хоть и профессор, а темный."), запрограммированные на два состояния - 1) зарабатывать деньги; 2) тратить деньги. Этакая разновидность собак Павлова, действующих рефлекторно без рефлексии. Но, по Ойкену, исчезновение мышления категориями правового государства уничтожает саму государственную и позитивно-правовую реальность.
О новом экономическом мышлении как средстве преодоления ньютоновской традиции в экономической науке. В качестве примера такой традиции можно использовать цитату из воспоминаний Исайи Берлина о встречах с советскими писателями в 1945 и 1956 годах: "... жена одного советского писателя и в прошлом секретарша Ленина возразила мне: "Мы живем в обществе, построенном по законам науки. Разве можно говорить о свободе мышления, например, в области физики? Ведь только сумасшедшие и невежественные люди отрицают законы движения..."" Альберт Эйнштейн и Макс Планк были как раз теми сумасшедшими и невежественными людьми, оспорившими ньютоновские законы движения. Наглядно это можно продемонстрировать на примере постулата квантовой механики о том, что наблюдатель оказывает влияние на наблюдаемый объект. Для экономической теории модификация данного постулата может быть следующая: результаты наблюдения определяют интересы и идеи, под влиянием которых находится наблюдатель, результаты наблюдений меняют сам объект наблюдения. То есть, целью научного исследования не может быть прогнозирование будущих событий. Можно также провести параллель между homo economicus в экономической науке и идеей абсолютного пространства и времени, используемой ньютоновской физикой. Важным для преодоления ньютоновской традиции в экономической науке является тот факт, что идеи, легшие в основу теории относительности и квантовой механики, были сформулированы еще Беркли, современником Ньютона. Но тогда они не были восприняты научным сообществом. Потребовалось 150 лет для того, чтобы Мах смог вернуться к ним снова. Данный факт служит доказательством высказанной в статье "Альберт Эйнштейн" идеи о том, что новое экономическое мышление ждет долгий и тернистый путь.
Уже после написания этих строк я обнаружил на сайте информацию о панельной сессии в рамках конференции в Гонконге, посвященную интерсубъективности. Именно об интерсубьективности я подумал, слушая рассуждения Джозефа Стиглица о дихотомии между микро- и макроэкономикой. Здесь также упомянули Вальраса как первого ученого, использовавшего ньютоновскую механику в качестве образца для разработки экономического метода. И я полностью согласен с идеей о том, что кейнсианская революция, на самом деле, не была уж так революционна. Кейнс остался ограничен рамками математического метода. Это ограничение можно описать с помощью анекдота. Один господин что-то ищет ночью под фонарем. Прохожий его спрашивает "Что вы ищете?". "Кошелек". "Вы его здесь потеряли?" "Нет, но здесь удобней искать". Экономисты разрабатывают только те гипотезы, которые поддаются математизации. Математика - тот самый фонарь, под которым они все время околачиваются. Но "... "релятивности" и "корреляты" имения-дела с его для-того-чтобы, ради-чего, с-чем противятся по своему феноменальному содержанию всякой математической функционализации..." (М.Хайдеггер, "Бытие и время") Так, например, в качестве причины успешного развития немецкой экономики и низкой безработицы называют систему образования, ориентированную на подготовку именно тех специалистов, которые на данный момент необходимы. Как данный факт можно оформить в формулы? С другой стороны, те, кто сейчас требует отмены режима экономии, приводят в качестве примера Испанию, Грецию, Португалию, но ничего не говорят о Германии. Почему здесь нет необходимости заливать экономический пожар десятками и сотнями миллиардов? Что это за математические модели, работающие в отдельно взятой стране? Где же тогда всеобщая объективность математического метода?
Еще одна популярная среди современных экономистов идея Кейнса, которая также является продуктом математизации экономики, - в длинном периоде мы все покойники. Данный постулат может легко потягаться с принципом Людовика XV "после нас хоть потоп". В статье "О русской литературе" я утверждал, что ее расцвет связан с прорубленным за сто лет до этого Петром Первым окном в Европу, а сегодня Россия пожинает плоды геноцида против представителей европейской культуры в начале и середине прошлого века. Проблема современных экономистов не только в том, что они обращают внимание исключительно на явления, поддающиеся математизации, но еще и в том, что они это делают в краткосрочном периоде. В результате причиной явлений у них оказывается тот самый петух Пола Хейне, кукарекающий перед восходом солнца. Эта проблема также не осталась незамеченной на конференции в Гонконге. Нил Фергюсон на сессии "Capitalism and the rule of law" говорил о социальном договоре между поколениями. Нарушением такого договора являются огромные долги, накопленные современным западным обществом и ложащиеся на плечи будущих поколений. Еще один важный нюанс - популизм в политике, обещание сиюминутных благ без заботы о том, "за чей счет банкет".
Что касается темы самой сессии, то в статье "Фрайбургская школа" я уже приводил цитату Вальтера Ойкена: "... с течением времени влияние мышления категориями правового государства стало настолько сильным, что оно начало формировать государственную и позитивно-правовую реальность. Фактически это влияние превратилось в силу, устанавливающую порядок." Сегодня в западном обществе происходит обратный процесс, который можно назвать "эффект MBA". Его хорошо описал Satyajith Das . Так называемая финансовая элита сегодня - умные, но ограниченные люди ("Вы хоть и профессор, а темный."), запрограммированные на два состояния - 1) зарабатывать деньги; 2) тратить деньги. Этакая разновидность собак Павлова, действующих рефлекторно без рефлексии. Но, по Ойкену, исчезновение мышления категориями правового государства уничтожает саму государственную и позитивно-правовую реальность.
Nav komentāru:
Ierakstīt komentāru