Кинопоиск
Кроме советских фильмов, которые я никогда не видел, есть также те, которые я смотрел в детстве, когда увиденное на экране оставляло только эмоциональный след без какого-либо понимания происходящего. "Слово для защиты" относится именно к такой категории фильмов. Я хорошо помню, что смотрел его, помню гнетущее ощущение безысходности и отчаяния, но только после вчерашнего просмотра мне стала понятна причина этих эмоций. Без понимания причины поступка героини Нееловой нельзя понять, почему она продолжала любить такое ничтожество. Причина в запредельной бесчеловечности любимого ею человека. Его отношение к ней настолько чудовищно, что психика просто не в состоянии это выдержать. Поэтому и ее попытка убить их обоих, и ее нежелание признать, что человек, которого она любила - полное ничтожество, - две стороны одной медали.
Такой же защитный механизм срабатывал в психике советского человека при упоминании сталинских репрессий. Их чудовищная бесчеловечность блокировала возможность адекватного восприятия. И так же, как героиня Нееловой, простой советский обыватель сбегал от невыносимой правды жизни в сладкие грезы соцреализма. Поэтому фильм Абдрашитова и Миндадзе - это драма не одного человека, а целой страны, жители которой разделились на тех, кому "все дозволено", и тех, с кем они это "все" дозволяли.
Несомненно, авторы фильма сочувствуют героине Нееловой, но созданный ими образ следует русской культурной традиции изображать добрых людей или идиотами, или юродивыми. Ирина, адвокат Галины Яцкиной, в заключительной сцене бросает своего жениха, тем самым переходя на сторону "юродивых". Слова ее отца о том, что жизнь не такая уж большая, служат напоминанием о той реальности, в которой разворачиваются события фильма. Год рождения обеих героинь 1947-й, так что отцу Ирины хорошо известно, насколько короткой может быть жизнь.
Если сравнить этот фильм с фильмом Ройзмана "Странная женщина" (1977), то становится понятно, что так называемый отказ от брака без любви был эвфемизмом эпохи развитого социализма, в который мутировал нонконформизм "шестидесятников". Правда, дальнейшая мутация этого принципа привела к обычным беспорядочным половым связям.
Кроме советских фильмов, которые я никогда не видел, есть также те, которые я смотрел в детстве, когда увиденное на экране оставляло только эмоциональный след без какого-либо понимания происходящего. "Слово для защиты" относится именно к такой категории фильмов. Я хорошо помню, что смотрел его, помню гнетущее ощущение безысходности и отчаяния, но только после вчерашнего просмотра мне стала понятна причина этих эмоций. Без понимания причины поступка героини Нееловой нельзя понять, почему она продолжала любить такое ничтожество. Причина в запредельной бесчеловечности любимого ею человека. Его отношение к ней настолько чудовищно, что психика просто не в состоянии это выдержать. Поэтому и ее попытка убить их обоих, и ее нежелание признать, что человек, которого она любила - полное ничтожество, - две стороны одной медали.
Такой же защитный механизм срабатывал в психике советского человека при упоминании сталинских репрессий. Их чудовищная бесчеловечность блокировала возможность адекватного восприятия. И так же, как героиня Нееловой, простой советский обыватель сбегал от невыносимой правды жизни в сладкие грезы соцреализма. Поэтому фильм Абдрашитова и Миндадзе - это драма не одного человека, а целой страны, жители которой разделились на тех, кому "все дозволено", и тех, с кем они это "все" дозволяли.
Несомненно, авторы фильма сочувствуют героине Нееловой, но созданный ими образ следует русской культурной традиции изображать добрых людей или идиотами, или юродивыми. Ирина, адвокат Галины Яцкиной, в заключительной сцене бросает своего жениха, тем самым переходя на сторону "юродивых". Слова ее отца о том, что жизнь не такая уж большая, служат напоминанием о той реальности, в которой разворачиваются события фильма. Год рождения обеих героинь 1947-й, так что отцу Ирины хорошо известно, насколько короткой может быть жизнь.
Если сравнить этот фильм с фильмом Ройзмана "Странная женщина" (1977), то становится понятно, что так называемый отказ от брака без любви был эвфемизмом эпохи развитого социализма, в который мутировал нонконформизм "шестидесятников". Правда, дальнейшая мутация этого принципа привела к обычным беспорядочным половым связям.
Nav komentāru:
Ierakstīt komentāru