Начало
"Вера в богов, исполинов и духов, которая раньше определяла отношение человека к природе и которую из этой сферы естественные науки вытеснили, обосновалась и распространила свое влияние в обществе и экономике. «Капитализм», «империализм», «марксизм» и т.д. воспринимаются ныне как исполинские фигуры или духи, которые управляют всей общественной жизнью и от которых зависит каждый отдельно взятый человек. Мифы вытесняют разум. Разного рода секуляризированные «целебные» учения сталкиваются между собой. Борьба «социализма» против «капитализма» стала, по существу, борьбой вероучений."
Вальтер Ойкен, "Основные принципы экономической политики"
В нашей текущей действительности не составит большого труда на основании первой части "Обыкновенного феминизма" представить меня ярым противником гендерного равенства. Как раз этот феномен навешивания ярлыков мне и хотелось бы здесь обсудить. Несколько месяцев назад я уже посвятил этому вопросу небольшую заметку. Теперь пришло время подойти к проблеме более основательно.
Любой, кто заглянет в мой блог, сразу поймет, что я являюсь сторонником немецкого неолиберализма или ордолиберализма. Но в статье "Об экономической науке" я очень жестко критикую людей, использующих аргументацию этого политэкономического течения. Потому что как идеи, так и материальные предметы могут быть использованы для абсолютно противоположных целей. Топором можно рубить дрова на зиму для одинокой старушки, а можно этим же топором убить ту же самую старушку ради нескольких драгоценных безделушек. Можно нести слово Христа о любви к ближнему, а можно именем Христа устраивать Крестовые походы, сжигать на костре еретиков. Гуссерль высказал эту идею иным способом: "... исторические основания в состоянии извлекать лишь исторические следствия. Желание обосновать или отвергнуть идеи на основании фактов - это бессмыслица: ex pumice aquam (из камня воду), как цитировал Кант." ("Философия как строгая наука"). В нашем случае мы имеем дело с попыткой оправдать те или иные конкретные действия "прогрессивными идеями". Об этом я тоже недавно писал. Одним из самых ярких примеров "торжества прогрессивных идей" был Советский Союз с его коммунистической идеологией. Трудно себе представить большей пропасти между благими намерениями марксизма и кровавыми методами, использовавшимися советской властью для его претворения в жизнь. Знаменетельно то, что среди правоверных феминисток сегодня не так уж мало бывших проповедниц идей марксизма-ленинизма, что придает современному феминизму особый шарм. Как убежденные атеистки они не разделяют поповские бредни о неуместности использования в чужом монастыре морального кодекса строителя коммунизма. В результате мы имеем то, что имеем.
Еще одним из обвинений в свой адрес по поводу первой части "Обыкновенного феминизма" может быть выдвижение в качестве мотива ее написания чувства личной мести. Так, например, пару дней назад я услышал на "Дожде" реплику из выступления Джоан Роулинг об "обиженных феминистками". Хотя речь шла о Дональде Трампе, мне кажется, что адресована она была и мне в том числе. Ну что ж, это не первый и не последний раз, когда мне предлагают сыграть роль "обиженного". Я уже приводил доказательства того, что "успех", к которому так стремятся и которым так гордятся некоторые мои оппоненты, является для меня хорошо всем известным "неуловимым Джо".
Но здесь я собираюсь также доказать, что причины лежат намного глубже и последствия, к которым они могут привести, намного тяжелее. Причиной являются те самые большевистко-чекистские методы, абсорбированные современным феминизмом вместе с неофитками из бывшего соцлагеря. Об опасности такой "конвергенции" я предупреждал еще в 2008-м году. В 2011-м году у меня появились фактические основания для моих опасений. Первым фактом стало посещение Минска тремя представительницами Всемирного Банка в самый разгар политических репрессий после событий 19 декабря 2010 года. Пока в застенках белорусского КГБ измывались над кандидатами в президенты и их сторонниками, сотрудницы ВБ как ни в чем не бывало вели мирные беседы с представителями белорусского бизнеса о плюсах и минусах нового электронного реестра заложенного имущества. На современном политическом языке это называется легитимацией репрессий, а на простом русском это звучит так: "Ну бьют, ну пытают, ну пытаются отнять у арестованных родителей трехлетнего сына. Подумаешь, это не повод для беспокойства". Где-то в это же время в Литве поднялась волна критики в адрес президента Дайли Гребускайте за ее слишком теплые отношения с белорусским диктатором. А летом в Вильнюсе прошел международный конгресс женщин-лидеров, в котором приняла участие Хилари Клинтон. Последним кусочком пазла стала информация о том, что Дайля Грибускайте когда-то исполняла обязанности еврокомиссара ЕС по финансам. Сложив все вышеизложенные факты вместе, я пришел к однозначному выводу. Как говаривал герой Де Ниро в фильме "Ронин": "Если есть сомнения, уже нет никаких сомнений". И вот я узнаю, что одна из "лидерш" имеет хорошие шансы занять кресло в Белом доме со всеми вытекающими из этого последствиями. Теперь мое беспокойство приобрело эсхатологический оттенок.
Также мне кажется важным обсудить риторику, используемую сегодня "женщинами-лидерами". Само понятие "женщина-лидер" имеет очень странную коннотацию. Например, мы спокойно можем назвать "мужчинами-лидерами" или фюрерами Гитлера, Муссолини, Сталина, Каддафи, Хусейна, Лукашенко, Путина. То есть понятие лидерства само по себе не имеет какого-либо определенного смысла и не может считаться чем-то положительным. Всегда встает вопрос: лидерство в чем и какими средствами? Потом, организация для женщин-лидеров какой-то своей отдельной "лиги" мне кажется унизительным для самих женщин. Когда об Ангеле Меркель говорят, что она самая влиятельная женщина-политик, я считаю это оскорбительным для нее, потому что она просто самый влиятельный политик, независимо от ее гендерной принадлежности. Но самым неприятным и тревожным кажется неприкрытый сексизм в риторике современных феминисток. Кристина Лагард заявляет, что дела в мировых финансах шли бы намного лучше, если бы этим занимались не братья Лемон, а сестры. Писательница Улицкая пошла дальше и прямо заявила в передаче Познера, что женщины лучше мужчин, при этом ведущий даже не повел бровью. Вот что значит советская школа журналистики.
В качестве резюме хотелось бы еще раз подчеркнуть важность понимания разницы между идеей и ее носителями. В Советском Союзе любая критика власти считалась критикой социалистического строя. Я не хочу через 25 лет возвращаться к тому, что считал навсегда оставшемся позади.
"Вера в богов, исполинов и духов, которая раньше определяла отношение человека к природе и которую из этой сферы естественные науки вытеснили, обосновалась и распространила свое влияние в обществе и экономике. «Капитализм», «империализм», «марксизм» и т.д. воспринимаются ныне как исполинские фигуры или духи, которые управляют всей общественной жизнью и от которых зависит каждый отдельно взятый человек. Мифы вытесняют разум. Разного рода секуляризированные «целебные» учения сталкиваются между собой. Борьба «социализма» против «капитализма» стала, по существу, борьбой вероучений."
Вальтер Ойкен, "Основные принципы экономической политики"
В нашей текущей действительности не составит большого труда на основании первой части "Обыкновенного феминизма" представить меня ярым противником гендерного равенства. Как раз этот феномен навешивания ярлыков мне и хотелось бы здесь обсудить. Несколько месяцев назад я уже посвятил этому вопросу небольшую заметку. Теперь пришло время подойти к проблеме более основательно.
Любой, кто заглянет в мой блог, сразу поймет, что я являюсь сторонником немецкого неолиберализма или ордолиберализма. Но в статье "Об экономической науке" я очень жестко критикую людей, использующих аргументацию этого политэкономического течения. Потому что как идеи, так и материальные предметы могут быть использованы для абсолютно противоположных целей. Топором можно рубить дрова на зиму для одинокой старушки, а можно этим же топором убить ту же самую старушку ради нескольких драгоценных безделушек. Можно нести слово Христа о любви к ближнему, а можно именем Христа устраивать Крестовые походы, сжигать на костре еретиков. Гуссерль высказал эту идею иным способом: "... исторические основания в состоянии извлекать лишь исторические следствия. Желание обосновать или отвергнуть идеи на основании фактов - это бессмыслица: ex pumice aquam (из камня воду), как цитировал Кант." ("Философия как строгая наука"). В нашем случае мы имеем дело с попыткой оправдать те или иные конкретные действия "прогрессивными идеями". Об этом я тоже недавно писал. Одним из самых ярких примеров "торжества прогрессивных идей" был Советский Союз с его коммунистической идеологией. Трудно себе представить большей пропасти между благими намерениями марксизма и кровавыми методами, использовавшимися советской властью для его претворения в жизнь. Знаменетельно то, что среди правоверных феминисток сегодня не так уж мало бывших проповедниц идей марксизма-ленинизма, что придает современному феминизму особый шарм. Как убежденные атеистки они не разделяют поповские бредни о неуместности использования в чужом монастыре морального кодекса строителя коммунизма. В результате мы имеем то, что имеем.
Еще одним из обвинений в свой адрес по поводу первой части "Обыкновенного феминизма" может быть выдвижение в качестве мотива ее написания чувства личной мести. Так, например, пару дней назад я услышал на "Дожде" реплику из выступления Джоан Роулинг об "обиженных феминистками". Хотя речь шла о Дональде Трампе, мне кажется, что адресована она была и мне в том числе. Ну что ж, это не первый и не последний раз, когда мне предлагают сыграть роль "обиженного". Я уже приводил доказательства того, что "успех", к которому так стремятся и которым так гордятся некоторые мои оппоненты, является для меня хорошо всем известным "неуловимым Джо".
Также мне кажется важным обсудить риторику, используемую сегодня "женщинами-лидерами". Само понятие "женщина-лидер" имеет очень странную коннотацию. Например, мы спокойно можем назвать "мужчинами-лидерами" или фюрерами Гитлера, Муссолини, Сталина, Каддафи, Хусейна, Лукашенко, Путина. То есть понятие лидерства само по себе не имеет какого-либо определенного смысла и не может считаться чем-то положительным. Всегда встает вопрос: лидерство в чем и какими средствами? Потом, организация для женщин-лидеров какой-то своей отдельной "лиги" мне кажется унизительным для самих женщин. Когда об Ангеле Меркель говорят, что она самая влиятельная женщина-политик, я считаю это оскорбительным для нее, потому что она просто самый влиятельный политик, независимо от ее гендерной принадлежности. Но самым неприятным и тревожным кажется неприкрытый сексизм в риторике современных феминисток. Кристина Лагард заявляет, что дела в мировых финансах шли бы намного лучше, если бы этим занимались не братья Лемон, а сестры. Писательница Улицкая пошла дальше и прямо заявила в передаче Познера, что женщины лучше мужчин, при этом ведущий даже не повел бровью. Вот что значит советская школа журналистики.
В качестве резюме хотелось бы еще раз подчеркнуть важность понимания разницы между идеей и ее носителями. В Советском Союзе любая критика власти считалась критикой социалистического строя. Я не хочу через 25 лет возвращаться к тому, что считал навсегда оставшемся позади.
Nav komentāru:
Ierakstīt komentāru