Эту статью я начал писать в феврале текущего года под впечатлением от высказываний бывшего исполнительного директора Google Эрика Шмидта и операционного директора Facebook Шерил Сэндберг. Но еще в декабре 2014 года я написал "Facebook über alles" и "Nothing public, just business", посвященные той же теме. Вот три параграфа из неопубликованного тогда текста:
"Много лет назад в минском баре "Лондон" я нашел на книжной полке журнал начала прошлого века. Меня тогда поразило неимоверное количество рекламы всевозможных электрических приборов, которые сегодня могут вызвать только улыбку. Благодаря этому журналу изменилось мое восприятие того, что происходит сейчас.
В Штатах профессия программиста уже не считается перспективной. Скоро отношение к ним будет такое же как к электрикам. И тогда станет хорошо видна их интеллектуальная ограниченность. Только благодаря своим сверхдоходам обитатели Силиконовой долины кажутся непревзойденными мудрецами. Но события последних лет убедительно демонстрируют недостатки их мировосприятия. Сохранять ореол непогрешимости пока удается только благодаря загадочному молчанию и сказкам об искусственном интеллекте, который идет на смену крестьянской смекалке.
Но завышенная оценка окружающими способностей кремниевых парней осознавать социальные последствия своих творений - еще не самое страшное. Они уже сами уверовали в свою непогрешимость. А к чему ведет ограниченное мышление с верой в свое всемогущество, никому не надо рассказывать. Главы крупнейших интернет-компаний уже открыто начинают проповедовать кибер-фашизм. И это не просто яркий эпитет, а точное описание явления, которое я наблюдаю уже не первый год."
Несколько дней назад я вернулся к незавершенной теме. В качестве эпиграфа решил использовать пару цитат из Хайдеггера. Потом на ум пришли Ойкен и Фуко, а сегодня - Гуссерь и Маршалл. В результате уже одних цитат набралось на полноценную статью. С увеличением количества цитат менялась перспектива рассматриваемой проблемы. Из психологического и социального феномена она трансформировалась в метафизический. Теперь потребуется больше времени, чтобы ее изложить в новом контексте. А пока предлагаю ознакомится с моей коллекцией эпиграфов и попытаться самостоятельно осмыслить их общую идею.
"Ради упрощения аргументации Рикардо и его последователи часто рассматривали человека в качестве постоянной величины и никогда не давали себе труда изучить возможные вариации. Люди, которых они знали самым тесным образом, были жителями больших городов, и они иногда настолько небрежно излагали свои мысли, как если бы подразумевали, что другие англичане были в очень большой степени подобны тем, которых они знали в больших городах.
Если мы бросим взгляд на историю чисто экономических отношений..., мы увидим, что те методы работы, которые были повсеместно успешными в одно время и в каком-либо месте, оказались полностью непригодными в другие времена и в другом месте... В одно время или в одном месте люди могут зайти далеко в оказании доверия друг другу и в самопожертвовании ради общего благосостояния, но только в определенных направлениях; в другое же время и в другом месте будет существовать подобное ограничение, но направления будут иными, и любое изменение этого рода ограничивает сферу применения дедукции в экономической науке.
Погоня за абстракциями — хорошее дело, когда она осуществляется в надлежащем месте. Но широта тех проявлений человеческого характера, с которыми имеет дело экономическая наука, была занижена некоторыми авторами работ по экономической теории в Англии и других странах, и немецкие экономисты оказали большую услугу, подчеркнув это."
"Декарт сам ориентировался на идеал определенной науки — геометрии, или математического естествознания. Как роковой предрассудок этот идеал тяготеет над столетиями, а также, не будучи критически взвешен, определяет и ход самих «Размышлений». Для Декарта само собой заранее разумелось, что универсальная наука имеет вид дедуктивной системы, все здание которой должно опираться на аксиоматический фундамент, служащий основанием дедукции.
... прежде всего мы должны освободиться от уже упомянутого выше
предрассудка, проистекающего из преклонения перед математическим естествознанием, — который как давнее наследство тяготеет и над нами самими, — будто бы в случае ego cogito речь идет об аподиктической аксиоме, которая в соединении с другими аксиомами и, возможно, индуктивно обоснованными гипотезами, которые надлежит указать, должна создать фундамент дедуктивно-объясняющей науки о мире, — номологической науки, науки ordine geometrico, подобной математическому естествознанию."
"... математическое познание в себе по своему содержанию, хотя оно в предметном смысле заключает большое богатство, есть наиболее пустое познание, какое только можно помыслить, и в качестве такового — одновременно наименее обязывающее для человека. Отсюда тот примечательный факт, что некоторые математики уже в возрасте 17-ти лет могли делать великие открытия. Математические познания не обязательно должны опираться на внутреннюю субстанцию человека. Для философии подобное в принципе невозможно. Самое пустое и одновременно всего меньше связанное с существом человека знание, математическое, не может стать мерилом для самого полного и обязывающего знания, какое можно помыслить: философского."
"... техника не есть нечто нейтральное. Именно тогда, когда ее представляют как что-то нейтральное, мы отданы ей для худшего.
Наука распространяет сейчас свою власть на всю Землю. Но наука не мыслит, поскольку ее путь и ее средства таковы, что она не может мыслить.
... тоталитаризм - это не просто форма правления, но следствие необузданного господства техники..."
"Не случайно первая современная концепция централизованного управления экономикой разработана в тогдашнем центре технических исследований, а именно в парижской Политехнической школе в первой трети XIX в., благодаря усилиям Сен-Симона, Конта и сенсимонистов. Почему общество нельзя конструировать как машину? Почему также нельзя регулировать экономику страны централизованно точно так, как это делается при распределении электроэнергии в большом контроллере? Такая позиция близка специалистам с техническим образованием. До самого последнего времени они принимали определяющее участие в проведении экспериментов централизованного управления экономическим процессом .
Вдохновленные естественными науками, которые тогда отмечали один успех за другим, Сен-Симон и его ученики занимались поиском закона, управлявшего историческим процессом точно так же, как закон тяготения управляет природой. Они считали, что им удалось открыть этот исторический закон в «законе прогресса»."
"Технизация этатистского руководства, контроль над экономикой, а также технизация самого анализа экономических явлений: именно это ордолибералы называют «вечным сен-симонизмом», а Сен-Симон порождает характерное для либерального искусства управлять головокружение, заставляющее подыскивать для общества схемы рациональности, присущие природе, принцип ограничения, принцип организации, который в конечном итоге привел к нацизму."
"Много лет назад в минском баре "Лондон" я нашел на книжной полке журнал начала прошлого века. Меня тогда поразило неимоверное количество рекламы всевозможных электрических приборов, которые сегодня могут вызвать только улыбку. Благодаря этому журналу изменилось мое восприятие того, что происходит сейчас.
В Штатах профессия программиста уже не считается перспективной. Скоро отношение к ним будет такое же как к электрикам. И тогда станет хорошо видна их интеллектуальная ограниченность. Только благодаря своим сверхдоходам обитатели Силиконовой долины кажутся непревзойденными мудрецами. Но события последних лет убедительно демонстрируют недостатки их мировосприятия. Сохранять ореол непогрешимости пока удается только благодаря загадочному молчанию и сказкам об искусственном интеллекте, который идет на смену крестьянской смекалке.
Но завышенная оценка окружающими способностей кремниевых парней осознавать социальные последствия своих творений - еще не самое страшное. Они уже сами уверовали в свою непогрешимость. А к чему ведет ограниченное мышление с верой в свое всемогущество, никому не надо рассказывать. Главы крупнейших интернет-компаний уже открыто начинают проповедовать кибер-фашизм. И это не просто яркий эпитет, а точное описание явления, которое я наблюдаю уже не первый год."
Несколько дней назад я вернулся к незавершенной теме. В качестве эпиграфа решил использовать пару цитат из Хайдеггера. Потом на ум пришли Ойкен и Фуко, а сегодня - Гуссерь и Маршалл. В результате уже одних цитат набралось на полноценную статью. С увеличением количества цитат менялась перспектива рассматриваемой проблемы. Из психологического и социального феномена она трансформировалась в метафизический. Теперь потребуется больше времени, чтобы ее изложить в новом контексте. А пока предлагаю ознакомится с моей коллекцией эпиграфов и попытаться самостоятельно осмыслить их общую идею.
"Ради упрощения аргументации Рикардо и его последователи часто рассматривали человека в качестве постоянной величины и никогда не давали себе труда изучить возможные вариации. Люди, которых они знали самым тесным образом, были жителями больших городов, и они иногда настолько небрежно излагали свои мысли, как если бы подразумевали, что другие англичане были в очень большой степени подобны тем, которых они знали в больших городах.
Если мы бросим взгляд на историю чисто экономических отношений..., мы увидим, что те методы работы, которые были повсеместно успешными в одно время и в каком-либо месте, оказались полностью непригодными в другие времена и в другом месте... В одно время или в одном месте люди могут зайти далеко в оказании доверия друг другу и в самопожертвовании ради общего благосостояния, но только в определенных направлениях; в другое же время и в другом месте будет существовать подобное ограничение, но направления будут иными, и любое изменение этого рода ограничивает сферу применения дедукции в экономической науке.
Погоня за абстракциями — хорошее дело, когда она осуществляется в надлежащем месте. Но широта тех проявлений человеческого характера, с которыми имеет дело экономическая наука, была занижена некоторыми авторами работ по экономической теории в Англии и других странах, и немецкие экономисты оказали большую услугу, подчеркнув это."
Альфред Маршалл, "Принципы экономической науки"
"Декарт сам ориентировался на идеал определенной науки — геометрии, или математического естествознания. Как роковой предрассудок этот идеал тяготеет над столетиями, а также, не будучи критически взвешен, определяет и ход самих «Размышлений». Для Декарта само собой заранее разумелось, что универсальная наука имеет вид дедуктивной системы, все здание которой должно опираться на аксиоматический фундамент, служащий основанием дедукции.
... прежде всего мы должны освободиться от уже упомянутого выше
предрассудка, проистекающего из преклонения перед математическим естествознанием, — который как давнее наследство тяготеет и над нами самими, — будто бы в случае ego cogito речь идет об аподиктической аксиоме, которая в соединении с другими аксиомами и, возможно, индуктивно обоснованными гипотезами, которые надлежит указать, должна создать фундамент дедуктивно-объясняющей науки о мире, — номологической науки, науки ordine geometrico, подобной математическому естествознанию."
Эдмунд Гуссерль, "Картезианские Размышления"
"... математическое познание в себе по своему содержанию, хотя оно в предметном смысле заключает большое богатство, есть наиболее пустое познание, какое только можно помыслить, и в качестве такового — одновременно наименее обязывающее для человека. Отсюда тот примечательный факт, что некоторые математики уже в возрасте 17-ти лет могли делать великие открытия. Математические познания не обязательно должны опираться на внутреннюю субстанцию человека. Для философии подобное в принципе невозможно. Самое пустое и одновременно всего меньше связанное с существом человека знание, математическое, не может стать мерилом для самого полного и обязывающего знания, какое можно помыслить: философского."
Мартин Хайдеггер, "Основные понятия метафизики"
"... техника не есть нечто нейтральное. Именно тогда, когда ее представляют как что-то нейтральное, мы отданы ей для худшего.
Наука распространяет сейчас свою власть на всю Землю. Но наука не мыслит, поскольку ее путь и ее средства таковы, что она не может мыслить.
... тоталитаризм - это не просто форма правления, но следствие необузданного господства техники..."
беседа с Хайдеггером 20-26 октября 1969 года
"Не случайно первая современная концепция централизованного управления экономикой разработана в тогдашнем центре технических исследований, а именно в парижской Политехнической школе в первой трети XIX в., благодаря усилиям Сен-Симона, Конта и сенсимонистов. Почему общество нельзя конструировать как машину? Почему также нельзя регулировать экономику страны централизованно точно так, как это делается при распределении электроэнергии в большом контроллере? Такая позиция близка специалистам с техническим образованием. До самого последнего времени они принимали определяющее участие в проведении экспериментов централизованного управления экономическим процессом .
Вдохновленные естественными науками, которые тогда отмечали один успех за другим, Сен-Симон и его ученики занимались поиском закона, управлявшего историческим процессом точно так же, как закон тяготения управляет природой. Они считали, что им удалось открыть этот исторический закон в «законе прогресса»."
Вальтер Ойкен, "Основные принципы экономической политики"
"Технизация этатистского руководства, контроль над экономикой, а также технизация самого анализа экономических явлений: именно это ордолибералы называют «вечным сен-симонизмом», а Сен-Симон порождает характерное для либерального искусства управлять головокружение, заставляющее подыскивать для общества схемы рациональности, присущие природе, принцип ограничения, принцип организации, который в конечном итоге привел к нацизму."
Мишель Фуко, "Рождение биополитики"
Nav komentāru:
Ierakstīt komentāru