Советский пациент

Где-то год назад мне попался на глаза пост, посвященный герою комедии "Ирония судьбы или с легким паром!" (1975) Лукашину. Смысл поста сводился к тому, что Лукашин как мужчина - полное ничтожество. Я тогда решил, что это всего лишь точка зрения современной женщины на героя советской комедии. Но, пересматривая фильм на Новый год, понял, что Лукашин на самом деле как личность мало что из себя представляет. И в этот раз меня поразили не его поступки, а его абсолютное нежелание взять на себя хоть какую-то ответственность за случившееся.




- Но я же не нарочно. Вы же это прекрасно знаете. Я тоже жертва обстоятельств.





Обратите внимание на выражение лица, когда он произносит эти слова. Тридцатишестилетний мужчина похож на семилетнего мальчика. Много лет назад в новогодней телепередаче "Старые песни о главном" уже обыграли эту черту характера главного героя. Ипполит (Яковлев), встретив через много лет Надю (Брыльску), узнает, что на следующий Новый год Лукашин опять напился с друзьями в бане и сбежал к другой.

Но больше всего меня поразил эпизод, в котором Ипполит и Лукашин излагают свои мировоззренческие позиции. Раньше я его не замечал.

Для вас нет ничего устоявшегося, ничего законного, ничего святого. Такие как вы всюду суют свой нос, верят не в разум, а в порыв. Вы неуправляемы. Для таких как вы главное не разум, а чувства, импульс. Такие как вы - угроза для общества.


Такие как вы всегда правы во всем, потому что живете, как положено, как предписано. Но в этом и ваша слабость. Вы не способны на безумства. Великое вам не по плечу. А жизнь нельзя подогнать под выверенную схему.


Кто же из них двоих прав? Да никто. Один - конформист, второй - раздолбай. Один легко управляем, второй способен на безумства, но когда приходит время за них платить, прикидывается ветошью или тем самым "сложным человеком", о котором так много говорят в последнее время. "Сложность" обычно выражается в том, чтобы свалить в кусты в решающий момент и оттуда вещать о безумствах, великом и жизни, которую нельзя подогнать под выверенные схемы. А ведь Яковлев начинал свою карьеру с князя Мышкина, а Мягков - с Алексея Карамазова. Вино превращается в уксус, Алексей Карамазов - в Лукашина. И таких Лукашиных в советском кино того периода хоть пруд пруди.

В Бузыкине из "Осеннего марафона" (1979) конформизм гармонично сочетается с клинической лживостью. Режиссер фильма - Георгий Данелия, снявший в 60-е
"Я шагаю по Москве", автор сценария - Александр Володин, написавший когда-то "Пять вечеров".

Ну а Зилов из "Отпуска в сентябре" (1979) и Макаров из "Полетов во сне и наяву" (1982) похожи на Лукашина как две капли воды.

И все они относятся к поколению "шестидесятников", тем, кому в шестидесятые было 20 лет. Все они похоронили идеалы молодости, все как-то приспособились к новым обстоятельствам. И все дорого за это заплатили. Единственный вид свободы, который у них остался - сексуальная. Поэтому каждый из них "диссидентствует" на стороне от официальных матримониальных отношений. Это все, что они могут себе позволить.

Я уже проводил параллели между западным киноискусством и классической русской литературой. Теперь пришло время обратить внимание на общие черты героев советского кино эпохи развитого застоя и героя культовой английской мелодрамы "Английский пациент" (1996).

Их трудно сразу заметить в гениальной картине Энтони Менгеллы. Любые попытки осмыслить поступки героев тонут в потоке эмоций, обволакивающих зрителя с первых кадров. Тем более кажутся лишними какие-либо вопросы после финального катарсиса. "Мы - истинные страны, а не те, что начертаны на картах". А теперь попробуем пересказать сюжет в двух словах. Венгерский граф Алмаши предает своего английского друга, став любовником его жены. Его предательство приводит к авиакатастрофе, в которой гибнет его английский друг и тяжело ранена жена друга и его любовница. Пытаясь спасти любовницу, он отдает немцам английские карты Сахары. Узнав об этом, кончает с собой другой его друг-англичанин. Но для героя Райфа Файнса нет ничего такого, что бы он не принес в жертву своему чувству. Вот уж кто действительно способен на безумства в стиле Лукашина.

Обратите внимание, насколько это диссонирует с поведением другого киногероя, оказавшегося в северной Африке во время Второй мировой войны.Что бы он сказал о графе Алмаши? И что можно сказать о нас, готовых купиться на любую эстетически безупречно упакованную идею?