Part one
Перед тем, как отправиться на встречу с Тимоти Снайдером, я посмотрел его лекцию «Украина: от пропаганды к реальности», прочитанную им в ноябре 2014 года. Оказалось, что мои впечатления от круглого стола «Пропаганда. Инструменты и задачи» почти полностью совпадают с точкой зрения профессора.
Так, например, он также обратил внимание на попытки кремлевских пропагандистов организовывать под видом дискуссий балаганы с обсуждением фантастических версий произошедшего, тем самым пытаясь дискредитировать саму идею возможности какой-либо достоверности. По мнению профессора, принятие постмодернизма ведет к стратегическому релятивизму, который, в свою очередь, ведет к поражению в информационной войне. События 2014 года можно описать довольно просто: авторитарное государство напало на демократическое государство с целью уничтожения европейского порядка. Неспособность увидеть за деревьями леса как раз и является признаком подверженности кремлевской пропаганде.
В этой лекции больше всего поражает то, насколько ясно Тимоти Снайдер понимал угрозу, нависшую не над Украиной, а над самим американским сообществом. В ноябре 2016 года мы все убедились в обоснованности его опасений. И здесь я хотел бы вернуться к обсуждавшейся в первой части «наивности» американцев. Данная характеристика использовалась профессором в разных контекстах. В лекции 2014 года под ней подразумевалось подчинение влиянию постмодернистского дискурса. В 2016 году речь идет о некритичном восприятии публикуемой в социальных сетях информации, вере в ее достоверность. Американцы, по словам профессора, выглядят более наивными в этих вопросах по сравнению с латышами или украинцами, которые «знают, что существуют такие выдуманные послания». То есть в этом случае американцы выглядят наивными с точки зрения латышей, литовцев, украинцев. В лекции 16 октября была также упомянута наивность как вера в идеалы.
Попробуем разобраться в сути этих версий «наивности» и их взаимоотношении. Первая версия, озвученная в 2014 году – это вера в постмодернистский релятивизм, ведущий к отрицанию существования истины и моделированию социальной реальности под текущие нужды. Вторая, озвученная в 2016 году – вера в институты, которые в сегодняшней ситуации оказываются объектом манипуляций в руках пропагандистов-постмодернистов. Парадокс взаимоотношений этих двух версий заключается в том, что попытка преодоления второй может довести до того самого постмодернистского релятивизма, вера в который является признаком первой версии наивности. Да, украинцы, литовцы и латыши за время советской власти хорошо усвоили пропагандистские методы и теперь скептично относятся к заявлениям местных политиков. Настолько скептично, что любые попытки строительства гражданского общества упираются в эту стену скепсиса и апатии. Вера американцев в элементарную честность и порядочность стала причиной высокой эффективности компании лжи и фальсификаций, организованной во время президентских выборов 2016 года в социальных сетях. Кажется, что решением проблемы может стать отказ от излишней доверчивости. Но именно к этому стремятся тоталитарные режимы – посеять среди граждан подозрительность и недоверие. В такой атмосфере угасает чувство солидарности, необходимое для поддержания гражданского общества. Поэтому задача не в том, чтобы сделать американцев менее доверчивыми, а в том, чтобы создать атмосферу нулевой толерантности ко лжи и фальсификациям.
Еще раз хочу вернуться к утверждению отцов-основателей о порочности человеческой природы, упомянутое профессором во время презентации своей книги. Созданное ими разделение ветвей власти и многие другие законы должны были стать надежной защитой от посягательств на основы американского государства. Но вера в голые юридические процедуры без понимания роли нравственных качеств тех, кто их осуществляет, является одной из главных причин сегодняшних проблем в американской политике. Во всех бывших социалистических республиках формально существует то самое разделение ветвей власти, которое призвано предотвратить ее узурпацию, что никак не мешает местным диктаторам пользоваться неограниченными привилегиями. Тимоти Снайдер также говорил о том, насколько важно для демократического общества опираться на достоверные факты. Но Алексей Навальный годами собирает и публикует факты коррупции среди российских чиновников, что никак не отражается на их судьбе.
Если мы хотим защитить демократию, нам необходимо ясно понимать ее суть. А суть в том, что европейская демократия строилась не столетиями, а тысячелетиями и в основе ее лежит христианская этика. Можно сколько угодно говорить о секулярности современного государства, пока христианская мораль имплицитно выступает его гарантом. Но отношение к результатам воспитания двух тысяч лет как чему-то естественному, существовавшему испокон веков, ведет к их постепенной деградации. В конце концов, наступает момент, когда количество переходит в новое качество. В России это произошло 100 лет назад, в Штатах – год назад.
Но ведь, мне возразят, строгое следование нормам морали сильно сужает коридор возможностей. Поведение честного человека предсказуемо, а его принципы можно использовать для манипуляций против него самого. И это все верно. В коротком периоде. В длинном периоде, том самом, в котором, по утверждению Кейнса, мы все покойники, в выигрыше оказывается то общество (не отдельный человек), в котором люди готовы идти на жертвы ради его процветания. Невидимая рука рынка Адама Смита является такой же иллюзией как «естественность» европейца конца XVIII века. Так же, как невозможно опереться на голые юридические институты, нельзя надеется на то, что неприкрытый эгоизм может быть источником процветания общества. Доказательством этого тезиса является нынешний президент США. Поэтому единственный способ защиты в сложившейся ситуации – сохранять наивную веру в идеалы демократии несмотря ни на что.
Именно это сделал сенатор Джефф Флейк:
«В этом столетии в обращение вошла фраза для описания примирения с новым и нежелательным порядком - эта фраза «новая нормальность». Но мы никогда не должны приспосабливаться к нынешней вульгарности нашего национального диалога - в тон с верхами.
Мы никогда не должны считать «нормальным» регулярную и случайную дискредитацию наших демократических норм и идеалов. Мы никогда не должны смиренно принимать ежедневный раскол нашей страны - личные нападки, угрозы принципам, свободам и институтам, вопиющее пренебрежение к истине или порядочности, безрассудные провокации, чаще всего по самым мелким и личным причинам, не имеющие ничего общего с судьбами людей, для служения которым мы все были избраны.
Ни одна из этих ужасающих особенностей нашей нынешней политики никогда не должна рассматриваться как нормальная. Мы никогда не должны позволять себе думать, что так, как сейчас, и должно быть. Если мы просто привыкнем, думая, что это обычная политика, тогда помоги нам Бог. Без страха перед последствиями и без оглядки на то, что является политически безопасным или приемлемым, мы должны перестать притворяться, что деградация нашей политики и поведение некоторых в нашей исполнительной власти являются нормальными. Они не нормальные.»
Part three
Перед тем, как отправиться на встречу с Тимоти Снайдером, я посмотрел его лекцию «Украина: от пропаганды к реальности», прочитанную им в ноябре 2014 года. Оказалось, что мои впечатления от круглого стола «Пропаганда. Инструменты и задачи» почти полностью совпадают с точкой зрения профессора.
Так, например, он также обратил внимание на попытки кремлевских пропагандистов организовывать под видом дискуссий балаганы с обсуждением фантастических версий произошедшего, тем самым пытаясь дискредитировать саму идею возможности какой-либо достоверности. По мнению профессора, принятие постмодернизма ведет к стратегическому релятивизму, который, в свою очередь, ведет к поражению в информационной войне. События 2014 года можно описать довольно просто: авторитарное государство напало на демократическое государство с целью уничтожения европейского порядка. Неспособность увидеть за деревьями леса как раз и является признаком подверженности кремлевской пропаганде.
В этой лекции больше всего поражает то, насколько ясно Тимоти Снайдер понимал угрозу, нависшую не над Украиной, а над самим американским сообществом. В ноябре 2016 года мы все убедились в обоснованности его опасений. И здесь я хотел бы вернуться к обсуждавшейся в первой части «наивности» американцев. Данная характеристика использовалась профессором в разных контекстах. В лекции 2014 года под ней подразумевалось подчинение влиянию постмодернистского дискурса. В 2016 году речь идет о некритичном восприятии публикуемой в социальных сетях информации, вере в ее достоверность. Американцы, по словам профессора, выглядят более наивными в этих вопросах по сравнению с латышами или украинцами, которые «знают, что существуют такие выдуманные послания». То есть в этом случае американцы выглядят наивными с точки зрения латышей, литовцев, украинцев. В лекции 16 октября была также упомянута наивность как вера в идеалы.
Попробуем разобраться в сути этих версий «наивности» и их взаимоотношении. Первая версия, озвученная в 2014 году – это вера в постмодернистский релятивизм, ведущий к отрицанию существования истины и моделированию социальной реальности под текущие нужды. Вторая, озвученная в 2016 году – вера в институты, которые в сегодняшней ситуации оказываются объектом манипуляций в руках пропагандистов-постмодернистов. Парадокс взаимоотношений этих двух версий заключается в том, что попытка преодоления второй может довести до того самого постмодернистского релятивизма, вера в который является признаком первой версии наивности. Да, украинцы, литовцы и латыши за время советской власти хорошо усвоили пропагандистские методы и теперь скептично относятся к заявлениям местных политиков. Настолько скептично, что любые попытки строительства гражданского общества упираются в эту стену скепсиса и апатии. Вера американцев в элементарную честность и порядочность стала причиной высокой эффективности компании лжи и фальсификаций, организованной во время президентских выборов 2016 года в социальных сетях. Кажется, что решением проблемы может стать отказ от излишней доверчивости. Но именно к этому стремятся тоталитарные режимы – посеять среди граждан подозрительность и недоверие. В такой атмосфере угасает чувство солидарности, необходимое для поддержания гражданского общества. Поэтому задача не в том, чтобы сделать американцев менее доверчивыми, а в том, чтобы создать атмосферу нулевой толерантности ко лжи и фальсификациям.
Еще раз хочу вернуться к утверждению отцов-основателей о порочности человеческой природы, упомянутое профессором во время презентации своей книги. Созданное ими разделение ветвей власти и многие другие законы должны были стать надежной защитой от посягательств на основы американского государства. Но вера в голые юридические процедуры без понимания роли нравственных качеств тех, кто их осуществляет, является одной из главных причин сегодняшних проблем в американской политике. Во всех бывших социалистических республиках формально существует то самое разделение ветвей власти, которое призвано предотвратить ее узурпацию, что никак не мешает местным диктаторам пользоваться неограниченными привилегиями. Тимоти Снайдер также говорил о том, насколько важно для демократического общества опираться на достоверные факты. Но Алексей Навальный годами собирает и публикует факты коррупции среди российских чиновников, что никак не отражается на их судьбе.
Если мы хотим защитить демократию, нам необходимо ясно понимать ее суть. А суть в том, что европейская демократия строилась не столетиями, а тысячелетиями и в основе ее лежит христианская этика. Можно сколько угодно говорить о секулярности современного государства, пока христианская мораль имплицитно выступает его гарантом. Но отношение к результатам воспитания двух тысяч лет как чему-то естественному, существовавшему испокон веков, ведет к их постепенной деградации. В конце концов, наступает момент, когда количество переходит в новое качество. В России это произошло 100 лет назад, в Штатах – год назад.
Но ведь, мне возразят, строгое следование нормам морали сильно сужает коридор возможностей. Поведение честного человека предсказуемо, а его принципы можно использовать для манипуляций против него самого. И это все верно. В коротком периоде. В длинном периоде, том самом, в котором, по утверждению Кейнса, мы все покойники, в выигрыше оказывается то общество (не отдельный человек), в котором люди готовы идти на жертвы ради его процветания. Невидимая рука рынка Адама Смита является такой же иллюзией как «естественность» европейца конца XVIII века. Так же, как невозможно опереться на голые юридические институты, нельзя надеется на то, что неприкрытый эгоизм может быть источником процветания общества. Доказательством этого тезиса является нынешний президент США. Поэтому единственный способ защиты в сложившейся ситуации – сохранять наивную веру в идеалы демократии несмотря ни на что.
Именно это сделал сенатор Джефф Флейк:
«В этом столетии в обращение вошла фраза для описания примирения с новым и нежелательным порядком - эта фраза «новая нормальность». Но мы никогда не должны приспосабливаться к нынешней вульгарности нашего национального диалога - в тон с верхами.
Мы никогда не должны считать «нормальным» регулярную и случайную дискредитацию наших демократических норм и идеалов. Мы никогда не должны смиренно принимать ежедневный раскол нашей страны - личные нападки, угрозы принципам, свободам и институтам, вопиющее пренебрежение к истине или порядочности, безрассудные провокации, чаще всего по самым мелким и личным причинам, не имеющие ничего общего с судьбами людей, для служения которым мы все были избраны.
Ни одна из этих ужасающих особенностей нашей нынешней политики никогда не должна рассматриваться как нормальная. Мы никогда не должны позволять себе думать, что так, как сейчас, и должно быть. Если мы просто привыкнем, думая, что это обычная политика, тогда помоги нам Бог. Без страха перед последствиями и без оглядки на то, что является политически безопасным или приемлемым, мы должны перестать притворяться, что деградация нашей политики и поведение некоторых в нашей исполнительной власти являются нормальными. Они не нормальные.»
Part three
Nav komentāru:
Ierakstīt komentāru