Закон и мораль

В очередной раз пересматриваю сериал "Закон и порядок" и в очередной раз нахожу новые темы для размышлений. В августе 18-го я изложил свое мнение по поводу 24-ой серии 9-го сезона. Эта серия уже не раз упоминалась в моих постах ("О русской литературе", "На злобу дня"). Теперь мое внимание привлекли серии, снятые чуть раньше. Меня поразило, насколько поверхностно сотрудники американской прокуратуры понимают суть социальных явлений, которые становятся предметом судебных разбирательств. Некоторые их выводы противоречат тому, что было сказано в 24-ой серии 9-го сезона. Возможно, сценарии для этих серий писали разные авторы. 

Первое, на что я обратил внимание еще во время предыдущих просмотров - это попытки представить стремление к социальной или какой либо другой справедливости психическим заболеванием. 

 "Уже подростком Мэт стал деградировать психически. После 20 лет он стал попадать в больницы. В 75-м, в 83-м. Есть отчеты врачей. Он не терпел несправедливости, он как бы болел правдой." 

8-19 "Disappeared"

Похожие диагнозы ставили диссидентам в Советском Союзе. Называлось это карательной психиатрией. И таковой можно считать любую психиатрию, где в качестве диагноза используют политические взгляды пациента. 

В следующем эпизоде помощник окружного прокурора Маккой рассуждает о взаимоотношении этики и свободы слова. 

"Пусть нам не нравится мир, где слава и слухи смешиваются с новостями. Это безнравственно. Наше общество привыкло к безнравственности, но оно не выживет без свободного обмена информацией. Любого рода информации, даже не слишком приятной, даже абсолютно бесполезной, даже если это только слухи. Мы в этом разбираемся, заблуждаемся, но заблуждаемся свободно. Альтернатива этому - мир, в котором достаточно сметливые, богатые, влиятельные люди смогут помешать высказыванию правды." 

8-23 "Tabloid"

Первая и главная ошибка, сразу бросающаяся в глаза - вера в то, что свобода слова может приносить пользу независимо от состояния морали в обществе. Информация сама по себе без этической системы координат теряет свое значение. Я уже не раз это доказывал, в том числе на примере антикоррупционных расследований Навального. Разоблачение воров и коррупционеров в обществе, где не считается зазорным воровать и брать взятки, превращается в рекламу их роскошного образа жизни. То есть "достаточно сметливым, богатым и влиятельным людям" "высказывание правды" в таких условиях ничем не угрожает, особенно если они к тому же контролируют судебную и правоохранительную систему. Именно такую модель общественного устройства строят сейчас в США, начав с фактического снятия ограничений на финансирование предвыборных кампаний. 

Так какими должны быть взаимоотношения между этикой, свободой слова и судебно-правовой системой? Первое, о чем нужно сразу заявить - законы и суд не должны определять этические нормы. Не должны потому, что этическое поведение является продуктом свободного выбора. 

"Для ведущих мыслителей XVIII и начала XIX в. свобода представляла собой нечто гораздо большее, чем проблему экономики и политики. Она была не просто доктриной, а единственно возможной формой существования людей. Этим мыслителям открылся первоначальный смысл того, что есть свобода: без свободы, без спонтанной самостоятельности человек не является «человеком». Для крупных моралистов того времени свобода является предпосылкой любой морали. Ведь только перед свободно желающим и свободно действующим человеком стоит проблема принятия решения, и действительно только он может осуществлять выбор. «Метафизической помехой любой морали является отказ от свободы» (Кант). Только свободное решение делает возможным познание и претворение в жизнь обязывающего морально-ценностного порядка." 

Вальтер Ойкен, "Основные принципы экономической политики" 

В свою очередь судебно-правовая система строится на морально-этическом фундаменте общества. На стене каждого американского суда написано "Мы верим в Бога". Свидетели на Библии клянутся говорить правду. Меру наказания определяют присяжные, руководствуясь своими представлениями о добре и зле. 

В итоге иерархия между тремя категориями получается следующая: мораль возможна только в свободном обществе, а судебно-правовая система опирается на мораль. Тогда получается, что суд не в праве ограничивать свободу слова. 

Но нарушение таблоидами морально-этических норм не является всего лишь побочным продуктом свободы слова, с которым мы должны смириться. Свободный человек также должен давать моральную оценку поступкам других людей. Такая оценка является частью его морального выбора. Он может уважать свободу другого человека, при условии, что тот несет ответственность за свои поступки. В этом и заключается свобода - когда человек сам принимает решения и сам за них отвечает. И первое невозможно без второго. Ты имеешь право на свободу слова, но если ты используешь ее для аморальных целей, мой моральный долг свободного человека осудить такое поведение. 

Так какой должна была быть аргументация помощника окружного прокурора Маккоя? Мне кажется, здесь будет уместным использовать сюжет из романа Гюго "Девяносто третий год", когда по вине матроса во время бури отвязалась пушка и начала громить корабль. Матрос бросился на пушку и, рискуя жизнью, ее обуздал. Адмирал снял орден со своей груди и наградил матроса за проявленную отвагу, а затем приказал вздернуть его на рее. То есть не надо пытаться складывать различные поступки, а каждый оценивать по отдельности. Нельзя оправдывать таблоиды как неизбежное зло, порождаемое свободой слова. Нельзя оправдывать убийство как форму борьбы с таблоидами. 

Третий эпизод потряс меня больше всего. Окружная прокуратура устраивает "наезд" на филиал канадского банка, чтобы получить информацию, которую отказываются предоставить власти Канады. И ей это удается. Помощник окружного прокурора так комментирует данную ситуацию: 

"Мораль - это мораль, а деньги - это деньги." 

9-9 "True North"

Создатели сериала предоставили авторитарным режимам пошаговую инструкцию "Как манипулировать правительствами демократических стран". 

Первый шаг - привлекаешь иностранные инвестиции на очень выгодных для инвестора условиях. 

Второй шаг - угрожаешь инвестору санкциями, которые могут нанести ущерб его инвестициям. 

Третий шаг - предлагаешь инвестору оказать давление на свое правительство с целью заставить уступить требованиям авторитарного режима. 

В результате всех этих манипуляций нигде не упоминаются государственная измена, предательство, особо тяжкое преступление. Речь идет только об инвестициях, обороте, норме прибыли и т.п. Вместо денежных переводов на секретные счета в швейцарском банке у инвестора увеличивается прибыль на вложенные инвестиции. Идеальное преступление, рекомендованное сериалом "Закон и порядок". 

И вот в конце 9-го сезона те же сотрудники окружной прокуратуры Нью-Йорка, что так ловко манипулировали системой для достижения необходимого им результата, приходят в ужас от устроенного русской мафией беспредела. Помощник окружного прокурора Маккой даже предлагает забыть о законе в условиях чрезвычайной ситуации. В 9-ой серии он забывает о морали, а в 24-ой - уже о законе. И это закономерный итог, если вспомнить о том, что я писал раньше - закон опирается на мораль.

Продолжение